По следам героев эпопеи Ивана Шмелева «Солнце мертвых»
[
]
13.03.2008, 16:42
Очерк первый Почтальон Дрозд Почтальону Дрозду в «Солнце мертвых» посвящена глава «Голос из-под горы». Напомню читателям строки о нем: «Шуршит за изгородью, шипит... будто змеи ползут на садик. Я вижу через шиповник — ползет гора хвороста и дерев, со свежими остриями рубки. Шипит хворостом по камням дороги. Ползет гора хворосту, придавила человека. Останавливается, передыхает — и слышу глухой голос из-под горы: — Добрый день... Через редкий шиповник я вижу волосатые ноги, в ссадинах, мотающиеся от слабости. — Добрый день, Дрозд. Свалите пока, передохните. — Нет уж... потом и не подымешь... Это почтальон Дрозд. Почтальон когда-то... Теперь?.. Какие теперь и откуда письма?! [...] И вот сложил свою сумку Дрозд и — «занимается по хозяйству». Каждый день поднимается он мимо моей усадьбы, с топором, с веревкой, — идет за шоссе, за топливом — на зиму запасает. Я слышу его заботливые шаги перед рассветом. Нарубит сухостоя и слег, навалит на себя гору и ползет-шипит по горам, как чудище, через балки — и вверх, и вниз. За полдень проходит мимо, окликнет и постоит: дух перевести надо. Это — праведник в окаянной жизни. Таких в городке немного. Есть они по всей растлевающейся России. При нем жена, дочка лет трех и наследник, году. Мечтал им дать «постороннее» образование — всестороннее, очевидно, — дочку «пустить по зубному делу», а сына — «на инженера». Теперь... — впору спасти от смерти. [...] Он очень любит слова: прогресс, культура. Говорит — «прогресс» и «референ-дум». Он уважал людей образованных и называл себя... прогрессистом. Он не разбирался в партиях: он только хотел — «культуры». И когда налетели большевики (речь идет о событиях 1919 г. — С.Ф.) и стали хватать по доносам, кого попало, схватили и смиреннейшего Дрозда — «врага народа». То были первые большевики, матросы, дикари, и с ними гимназист из Ялты — командиром. Они посадили Дрозда в сарай, вместе с калекой нотариусом и Иваном Михайлычем, профессором, которому на днях пожаловали пенсию — по фунту хлеба в месяц. Две ночи сидел Дрозд в сарае, ждал расстрела. Спрашивал «господ»: — За что?! Политикой не занимался, а только разве про культуру. Скажите речь им... про культуру и мораль! обязательно скажите! просветите темных!.. В сарай совались матросьи головы: — Что, господа енералы....?! Сегодня ночью рыб кормить будете господским мясом... [...] И вот ни в чем не повинный Дрозд получил избавление от смерти. Получил — и умолк навеки. Он уже не говорил о культуре и прогрессе. Он — как воды набрал, и только глаза его, налитые стеклянным страхом, еще что-то хотят сказать. Даже о погоде он не говорит громко и не кричит, как бывало, размахивая газетой: — Замечательная телеграмма! Рака нашли!.. Немец сывротку открыл! — Планету новую отыскали! Как-с? Да, комету... Звезду пятой величины! пя-той!! В войну его мучил Верден. Он не спал ночами и что-то выглядывал по карте. Бежит, бывало, газетой машет: — Отби-ли!.. семнадцатый штурм-атаку! Геройский дух французов все смел... к исходному положению! к исходному!!.. И все это кончилось — и Верден, и дух... И Дрозд умолк. Вот он стоит под придавившей его горою. Ноги сочатся кровью, словно его полосовали ножами. Подсученные штаны в дырьях. Из-под горы высматривает с натугой бурое, исхудавшее, взмокшее лицо — мученика лицо!». Лия Попова, автор книги «Шмелев в Алуште», установила, что Дрозда звали Прокопием Павловичем, что «со временем у Дрозда развилась шизофрения. Он мог говорить «недозволенные речи», ругать партию и правительство открыто, громко, на улице, за что его много раз сажали, но затем выпускали, как психически ненормального» (с. 76, 78). В архиве Главного управления Службы безопасности Украины в Крыму удалось выявить следственное дело П.П. Дрозда (Д. 02018), содержащее уникальные биографические данные. Прокопий Павлович Дрозд родился в 1884 г. (а не в 1886-м, как указано в книге Л. Поповой) в селе Могилевка на Винничине, русский, беспартийный, образование — три класса сельской школы. Отец служил стрелочником на железной дороге, умер в 1920 г. Мать вела домашнее хозяйство, умерла в 1913 г. Ко времени ареста П.П. Дрозда в 1940 г. его семья состояла из жены Феклы Игнатьевны, 1892 г. р. (а не 1896-го, как указано в книге Л. Поповой), домохозяйки, дочери Веры, 1918 г.р., обучавшейся в Москве в Институте кооперации, сына Георгия 1920 г.р., работавшего водолазом в Осводе, сына Алексея, 1923 г.р., работавшего в санатории железнодорожников, малолетней дочери Ольги, 1929 г. р. В Алуште П.П. Дрозд проживал с 1909 г. С того времени и до самого увольнения в декабре 1938 г., то есть почти 30 лет, работал почтальоном. И.С. Шмелев, ведший обширную переписку, конечно же, был с ним хорошо знаком. Всю жизнь Дрозд оставался подозреваемым властями в «контрреволюционности». В следственном деле содержится информация о том, что «Дрозд Прокопий Павлович еще до революции в царское время был самым активным проводником всех царских демонстраций и проводимых царским правительством мероприятий. Являлся активным черносотенцем-монархистом, состоял в «Союзе Архангела Михаила», еще при царском правительстве во всех проводимых демонстрациях и манифестациях Дрозд всегда носил портреты царя и иконы». 8 апреля 1940 г. П.П. Дрозд был арестован. Он обвинялся в том, что «систематически ведет среди населения контрреволюционную агитацию, восхваляет старый царский строй и возводит клевету по адресу советского правительства и руководителей ВКП(б)». 9 апреля 1940 г. Дрозд был допрошен алуштинским следователем Галкиным. «Вопрос: Когда и в каком году вы прибыли в г. Алушту? Ответ: В гор. Алушту я прибыл в 1909 г. из гор. Одессы, где я работал бондарем у купца Зильберштейна. Вопрос: Почему вы из Одессы переехали на жительство в г. Алушту? Ответ: Так как я терял трудоспособность и не мог работать бондарем, то просился в Одесском управлении почт назначить меня почтальоном и, удовлетворив мою просьбу, меня назначили почтальоном в гор. Алушту. [...] Вопрос: Вы состояли в черносотенной организации. Признаете вы это? Ответ: Нет! Я в черносотенной организации не состоял. Вопрос: Признаете ли вы себя виновным в том, что на улице распевали царский гимн? Ответ: Да! Я действительно на улице в очереди за хлебом пел царский гимн, но с целью критики самодержавия. Вопрос: Можно было критиковать самодержавие без пения царского гимна? Ответ: Да! Если бы я был не выпивши, то, возможно, не пел бы громко царский гимн». Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Крымской АССР от 8 июня 1940 г. уголовное дело в отношении Дрозда Прокопия Павловича было прекращено с последующим направлением его на принудительное лечение в психиатрическую больницу. Вот что пишет Л. Попова о последних днях жизни П.П. Дрозда: «В феврале 1963 года умерла Фекла Игнатьевна. Дрозд ходил на кладбище ежедневно, носил цветы, посадил кипарис. А через месяц, 20 марта, умер от угара. Возможно, с горя угорел, решил таким образом уйти из жизни. Когда вошли к нему в комнату — окно было заложено матрасом, а дверь была изнутри подперта. Чувствовался чад от угля...»
По авторитетному мнению известного писателя и критика А.В. Амфитеатрова, «более страшной книги не написано на русском языке...». О репрессиях и о страшных днях повествует "Солнце мертвых"
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Главная 
